Ученых исследовавших историю стран центральной азии

История исследования Центральной Азии

Центральная Азия всегда представляла собой достаточно це­лостное и своеобразное культурно-историческое пространство, сформировавшееся благодаря общности исторических судеб населяющих его народов, географических условий и действия общих культурных закономерностей. Причем особую роль в этом феномене играло не только единство этнокультурных про­цессов, но и отсутствие внутренних границ, обусловливающих постоянные широкомасштабные контакты внутри региона. Центральная Азия была своеобразным «местом встречи» мировых религий: христианства, ислама и буддизма, взаимо­влияния культур тюрко-монгольских, индоевропейских, угро — финских, сино — тибетских народов. В конечном счете это опре­делило особый менталитет, культурные стереотипы и традиции этносов, а также полиэтничность и многоконфессиональность данного региона. Этнокультурные процессы играли чрезвычайно важную роль в общеконтинентальных процессах этногенеза, в форми­ровании языков многих древних, средневековых и современ­ных народов Евразии. Таким образом, будучи этноконтактной зоной, Центральная Азия во многом определяла судьбы наро­дов всего Евразийского континента. Общность исторических судеб, сложившаяся в течение трех четырех тысячелетий, прослеживается в многочисленных письменных источниках, засвидетельствована в известных ис­торических фактах, подтверждена археологическими открытиями. Это общность является очевидной константой всего исто­рического времени нашего региона. Образно говоря, именно тысячелетние корни истории питают сегодня идею евразийства и способствуют интеграционным процессам на современном постсоветском пространстве Центральной Азии.

Надо отметить, что на протяжении последнего столетия у нас в основном издавались учебники, в которых единый регион Цен­тральной Азии был искусственно разделен либо по этническо­му, либо по государственно-политическому признаку. Поэтому в настоящее время мы имеем лишь отдельные Истории — Историю казахов, Историю узбеков, Историю кыргызов и т. д., но, к со­жалению, у нас пока нет Истории всего культурно — историческо­го региона во всем ее многообразии и общности . Суверенизация независимых государств Центральной Азии усугубила разрыв единого культурно-исторического простран­ства, что привело к мистификации и этнизации нашего общего культурно-исторического наследия, преувеличению своей само­бытности и исключительности вопреки историческим фактам и объективной реальности. Перед современной наукой стоят кардинальные проблемы, требующие новых подходов для решения, переосмысления ис­торического процесса, формирования объективного историчес­кого мышления. Вопросы развития этнической идентичности и националь­ной идеи ставят проблему глубокого, разностороннего, свобод­ного от спекулятивных, абстрактных и упрощенных подходов изучения истории и динамики развития государственности. Мифологизированные исследования, практикуемые в послед­ний годы, либо носили идеологизированный характер, либо касались частных проблем вне контекста истории стран и на­родов Евразии, а если шире — то всего Востока. История и культура Центральной Азии на протяжении многих столетий развивались в тесном взаимодействии с вос­точными цивилизациями. Китайские, тюркские, монгольские, иранские и арабские древние и средневековые письменные памятники являются ценными источниками для изучения государственности и этнополитической истории на территории Центрально — Азиатского региона. В современную эпоху все большее значение для объектив­ного понимания сложных исторических процессов, происхо­дивших и происходящих в обширном регионе Евразии, имеет разработка проблем историко-культурных взаимосвязей наро­дов с древности и до наших дней, их евразийского родства и самобытности. Для решения этой задачи необходим комплексный междис­циплинарный подход, предполагающий введение в научный оборот новых письменных источников, исторических, этногра­фических, лингвистических данных и т. д. В связи с этим глу­бокое изучение рукописных материалов на восточных языках имеет большое научное и практическое значение. Совместная разработка многих проблем истории культуры с учеными со­седних стран, проведенная на обширной источниковедческой базе, является весьма актуальной и сложной задачей. Важные качественные изменения, происходящие в истори­ческой науке, связаны с выработкой учеными принципиаль­но нового объективного подхода к изучению проблем государ­ственности, кочевниковедения, контактов кочевой и оседлой культур, историко — культурных взаимоотношений в Централь­ной Азии. В настоящее время сотрудниками Института востоковеде­ния им. Р. Б. Сулейменова МОН РК ведется определенная ра­бота по сохранению и развитию одного из направлений акаде­мической ориенталистики — восточной археографии. Благодаря Государственной программе «Культурное насле­дие» нам представляется возможным пополнить и расширить казахстанскую источниковедческую базу, что в итоге станет большим подспорьем для возрождения научного востоковеде­ния в Казахстане. В рамках этой программы учреждена Востоковедная архео­графическая экспедиция и разработаны маршруты в различные центры хранилищ рукописей. Задачей экспедиции является планомерное и систематическое обследование районов Казах­стана, а также территорий, находящихся за его пределами. В ходе работы у населения выявляются и приобретаются восточные рукописи и старопечатные книги, проводится комплексное иссле­дование, осуществляются научные переводы и анализ восточных письменных источников, хранящихся в основном в библиотеках, музеях и архивах за пределами Казахстана (в России, Центральной Азии, КНР, Монголии, Индии, Иране, Турции, Египте, Велико­британии, Германии, Франции, Венгрии и других странах). Важность археографической работы нельзя переоценить: эти исследования целенаправленно расширяют источниковую базу, позволяют обозначить ряд новых научных проблем. Кро­ме того, впервые в научный оборот вводится определенный ком­плекс источников, отражающих все этапы исторического раз­вития, традиции казахского народа. В дальнейшем материалы экспедиций станут основой «Свода востоковедных памятников истории и культуры Казахстана». Конкретные результаты работы отрядов Востоковедной ар­хеографической экспедиции — микрофильмы, ксерокопии вос­точных рукописей и других архивных материалов — позволят создать ценнейшую информационную базу Фонда рукописей при Институте востоковедения им. Р. В. Сулейменова. Этот фонд в дальнейшем будет непрерывно пополняться и послу­жит обширным источником для научных трудов, касающих­ся реконструкции древней а средневековой истории, культуры казахского народа, исследования места и роли Казахстана в системе историко — культурных взаимосвязей стран Востока. Сложившаяся ситуация требует новой оценки и анализа ис­торико-культурного, современного и перспективного потенциа­ла Казахстана. Это связано с параметрами цивилизационного процесса, происходящего в странах Востока и у региональных соседей, определением и прогнозированием геополитических, геокультурных и геоэкономических тенденций на континенте. Таким образом, равноправный диалог становится необходи­мостью мирового развития в новом столетии. Только объединив усилия, государства Центральной Азии получат возможность реализовать технологические и интеллектуальные достижения и органично войти в процесс общемирового человеческого раз­вития. Для этого нужны политические компромиссы, толеран­тность, которые подразумевают создание баланса между регио­нальными интересами и интересами отдельных государств. Современные события, происходящие в странах Централь­ный Азии и других регионах мира, наглядно подтверждают закономерную связь вопросов религии и проблем укрепления национального и духовного единства любого государства, задач сохранения национальной безопасности. Для этого необходимо глубокое» доскональное изучение исторических корней, идео­логических и политико — правовых основ религиозных движе­нии и течений, особенностей религиозных систем стран Цент­ральной Азии и Востока. Всестороннее изучение этих сложных явлений имеет первостепенное значение для понимания совре­менной религиозной ситуации, составления научно обосно­ванного прогноза дальнейшего развития ислама в странах ре­гиона. При расмотрении проблемы мусульманских движений и течений необходимо изучать не только реальные процессы, проходящие в религиозной сфере, но и ранние исторические периоды развития религии и, основываясь на исследованиях, определять их современное состояние и тенденции развития. События в Афганистане, Ираке и других районах показа­ли, что во многих случаях именно внутрирелигиозные раз­ногласия служат основой конфликтов. Нередко религиозные направления, течения и движения становятся сетью, через которую распространяются радикальные идеи. Действующие в Центральной Азии различные религиозные движения всту­пают в противоречия друг с другом. К примеру, активизация суфийских орденов и тарикатов привела к усилению противо­стояния суфизма и фундаментализма. В случаях возможных конфликтов существующая внутренняя конфронтация может быть спровоцирована и станет действенным инструментом оп­ределенных сил, посредством которого они будут выстраивать свою политику. Распад Советского Союза и становление государственности в новых независимых странах Центрально-Азиатского региона привели к необходимости изменения подходов, формирования новых приоритетов в области исторической науки. К основным чертам, характеризовавшим процесс трансформации социогуманитарных наук в период перехода к рыночным отношениям, можно отнести следующие:

• отказ от старой методологии, сопровождавшийся идей­ным вакуумом и отсутствием теоретических разработок (как новейших, так и классических); • отсутствие доступа к информационно-аналитическим ре­сурсам и взаимодействия как на институциональном, так и на личном уровнях;
• недостаток финансирования;
• так называемая «детская болезнь роста», связанная, как правило, с односторонним и потому необъективным рассмотре­нием событий и явлений.

Следствием этого явилось противоречие между распростра­нением образования и одновременным снижением качества образовательных стандартов, однобоким, поверхностно-описа­тельным характером работ. Сюда же можно отнести и пробле­мы увеличивающегося разрыва между теорией и практикой, исследованиями и прикладной политикой, трудности, связан­ные с лингвистическим выбором, отсутствием финансирования исследований и, как результат, снижение креативности и де­фицит кадров — исследователей, преподавателей и аналитиков высокого уровня. В связи с резким сокращением объемов финансирования науки и образования, снижением качества трудовых ресурсов состояние данной сферы не отвечает требованиям постиндус­триального общества и, по сути, представляет угрозу нацио­нальной безопасности стран Центральной Азии.

Вместе с тем положительный опыт развития науки и образо­вания, заложенный в предыдущие периоды, не исчез бесследно, и, к счастью, у нас есть в наличии «золотой фонд» ученых, по­лучивших фундаментальные знания, их желание и открытость к сотрудничеству на региональном и международном уровнях. Основываясь на этом феномене, развитие исторической нау­ки в странах Центральной Азии должно быть направлено на повышение качества исследований и образование населения наших стран. Сегодня действительно необходим новый концептуальный подход, который объединил бы народы Центральной Азии. Наиболее целесообразным прежде всего представляется прове­дение центральноазиатскими государствами согласованной и взаимоприемлемой всеми сторонами стратегии решений самых сложных, конфликтных проблем, чреватых нарушением мира, региональной стабильности и безопасности.

Источник

Центральная Азия: регион и его исследователи

Автор работы: Пользователь скрыл имя, 05 Января 2013 в 19:08, реферат

Краткое описание

Впервые Центральную Азию (далее ЦА) в качестве отдельного региона выделил немецкий географ и путешественник, основоположник общего землеведения Александр Гумбольдт (1841). Этим термином он обозначил все внутренние части Азиатского материка, простирающиеся между Каспийским морем на западе и довольно неопределённой границей на востоке. Более точное определение ЦА дал другой немецкий географ Фердинанд Рихтгофен, фактически разделивший регион на две части. Собственно ЦА, по Рихтгофену, охватывает пространство от Тибета на юге до Алтая на севере и от Памира на западе до Хингана на востоке.

Прикрепленные файлы: 1 файл

История исследования Азии.docx

Центральная Азия: регион и его исследователи

Впервые Центральную Азию (далее ЦА) в качестве отдельного региона выделил немецкий географ и путешественник, основоположник общего землеведения Александр Гумбольдт (1841). Этим термином он обозначил все внутренние части Азиатского материка, простирающиеся между Каспийским морем на западе и довольно неопределённой границей на востоке. Более точное определение ЦА дал другой немецкий географ Фердинанд Рихтгофен, фактически разделивший регион на две части. Собственно ЦА, по Рихтгофену, охватывает пространство от Тибета на юге до Алтая на севере и от Памира на западе до Хингана на востоке. Арало-Каспийскую низменность Рихтгофен отнёс к переходному поясу. В советской географической традиции проводилось разделение всего центральноазиатского региона на Среднюю Азию (республики Узбекистан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения и Казахстан) и Центральную Азию (Монголия и Западный Китай, включая Тибет). Тот же подход в значительной мере сохранился и в 1990-х – начале 2000‑х гг.

В то же время в современной России в последние годы получило широкое распространение западное толкование термина ЦА, восходящее к определению Гумбольдта. Согласно авторитетному изданию ЮНЕСКО “History of civilizations of Central Asia” (Vol. I. Paris: UNESCO Publishing, 1992), ЦА представляет собой территории, лежащие в пределах границ Афганистана, северо-восточного Ирана, Пакистана, Северной Индии, западной части Китая, Монголии и среднеазиатских республик бывшего СССР.

ЦА, которую изучали русские экспедиции в XIX – начале ХХ века, это, строго говоря, Китайская ЦА – Монголия, Западный Китай (Китайский Туркестан) и Тибет, входившие тогда в состав Китайской империи. Этот регион в англоязычной литературе также нередко называют Внутренней или Горной Азией (InnerAsia, HighAsia).

Начало систематическому исследованию ЦА положили два путешествия в область Тянь-Шаня – «Небесных гор» – в 1856 и 1857 гг. П.П. Семёнова, более известного как Семёнов Тян-Шанский (1827–1914). Семёнов провёл первое комплексное исследование этой горной системы, и его метод был с успехом использован в дальнейшем другими русскими путешественниками.

Возможность для организаций экспедиций в ЦА Императорское Русское географическое общество получило лишь после заключения между Россией и Китаем Тяньцзинского и Пекинского договоров (1858 и 1860 гг.). Первоначально, однако, это были кратковременные поездки для общего ознакомления с природными особенностями областей вблизи российской границы (Монголия, Маньчжурия). Эпоха больших – многолетних – экспедиций в ЦА, охвативших своими маршрутами огромные территории внутри материка, началась в 1870 г., когда Н.М. Пржевальский отправился в своё первое путешествие по Монголии и Китаю.

Период наиболее интенсивных исследований ЦА русскими экспедициями приходится на 1870-е – 1890-е годы. Наибольший вклад в дело научного освоения региона внесла блестящая плеяда путешественников – Н.М. Пржевальский, М.В. Певцов, Г.Н. Потанин, Г.Е. Грум-Гржимайло, В.А. Обручев, П.К. Козлов, первооткрыватели и первопроходцы многих труднодоступных областей ЦА. Инициатором и организатором всех экспедиций по ЦА неизменно выступало Русское Географическое Общество, созданное в С.-Петербурге в 1845 г.

Н.М. Пржевальский – самый выдающийся из русских исследователей Центральной Азии. С 1870 по 1885 год он совершил четыре больших экспедиции по Монголии, Китаю и северным окраинам Тибета. В результате этих путешествий были впервые подробно исследованы фактически неизвестные тогда районы бассейна Тарима и Северного Тибета и разведаны большие области Центральной Азии. Пржевальский произвёл съёмку более чем 30 тыс. км пройденного им пути и астрономически определил сотни высот и местностей, дав точную их привязку к географическим картам. Помимо того, ему удалось собрать обширные минералогические, ботанические и зоологические коллекции.

Он открыл и описал дикого верблюда, дикую лошадь – Джунгарского скакуна (лошадь Пржевальского) и другие виды позвоночных.

Научные результаты экспедиций Пржевальского изложены им в ряде книг, дающих яркую картину природы и характеристики рельефа, климата, рек, озёр исследованных территорий. Именем Пржевальского названы город на берегу Иссык-Куля (Каракол), хребет в системе Куньлуня, ледник на Алтае, а также ряд видов животных и растений, открытых путешественником.

Будучи офицером русской армии, Пржевальский неизменно путешествовал с военным конвоем из казаков (русских и бурят), а в снаряжении его экспедиций, наряду с РГО, участвовало также военное ведомство (Генеральный Штаб), которое таким образом получало возможность собирать сведения о сопредельных с Россией странах.

Свои путешествия Пржевальский скромно называл «научными рекогносцировками», считая, что ими он лишь прокладывает путь вглубь Азии будущим «более подготовленным и более специальным наблюдателям».

В отличие от Пржевальского, путешествовавший по Центральной Азии в 1870–1890-е гг. Г.Н. Потанин, конвоя не имел, ездил в гражданской одежде и с женой, подолгу жил в одном месте. Он умел расположить к себе людей и завоевать их доверие, что помогало ему в изучении быта и нравов азиатских народов.

Потанин совершил пять больших путешествий по Монголии, Китаю и восточной окраине Тибета. В честь Потанина названы один из хребтов Наньшаня и крупнейший долинный ледник Монгольского Алтая.

После смерти Пржевальского в 1888 году исследование Центральной Азии продолжили его спутники – М.В. Певцов, В.И. Роборовский и П.К. Козлов, которые также были военными.

М.В. Певцов наиболее детально изучал систему Куньлуня – гигантской горной страны, «позвоночного столба Азии», и лежащую к северу от неё Кашгарию.

В.И. Роборовский прославился в основном своим путешествием в Наньшань и Восточный Тянь-Шань в 1893–1895 годах. Следуя Певцову, Роборовский « рекогносцировочные» маршрутные исследования сочетал с организацией узловых баз, откуда осуществлялись радиальные и кольцевые маршруты. Ему первому удалось создание стационарных пунктов, где регулярно вели записи его спутники.

П.К. Козлов – наиболее последовательный ученик Пржевальского, усвоивший и развивший методы его работы.

Своё первое путешествие П.К. Козлов совершил в составе Четвёртой экспедиции Пржевальского в 1883–1885 годах; второе – под началом М.В. Певцова, третье, известное как «Экспедиция спутников Пржевальского», в качестве первого помощника её начальника В.И. Роборовского.

После такой основательной подготовки П.К. Козлов осуществил три самостоятельные экспедиции – Монголо-Тибетскую (1899–1901), Монголо-Сычуаньскую (1907–1909) и Монгольскую (1923–1926). В последнем путешествии П.К. Козлова принимала также участие его жена, известный орнитолог Е.В. Козлова-Пушкарёва.

В исследовании Центральной Азии Козлова более всего привлекали проблемы географии и естествознания. Им была подробно исследована в гидрологическом отношении область низовья Эдзин-гола и озёрами Сого-нор и Гашун- нор, проведены первые лимнологические работы на озере Куку-нор.

Первым из европейцев П.К. Козлов посетил и описал северо-восточный угол Тибетского нагорья – провинции Амдо и Кам, район северной Гоби у долины Холт, обстоятельно изучил юго-восточный Хангай, собрал богатые естественно- географические коллекции, включающие в себя очень ценные новые виды и роды животных и растений.

Однако, всемирную славу путешественнику принесли прежде всего его сенсационные археологические открытия, сделанные в ходе раскопок «мёртвого города» Хара-хото на окраине Гоби (1908) и курганов-могильников в Ноин-уле, к северу от Улан-Батора (1924–1925).

Уникальные археологические находки П.К. Козлова хранятся в Эрмитаже, этнографические предметы, включая образцы буддийской иконографии, – в Российском этнографическом музее (РЭМ) и Музее антропологии и этнографии (МАЭ). Зоологические и ботанические коллекции сосредоточены в Зоологическом музее и Ботаническом Саду, где находятся аналогичные коллекции других русских путешественников.

Немалый вклад в изучение ЦА внесли и западные путешественники, в книгах которых можно найти ценные географические, исторические и этнографические сведения. Особого упоминания заслуживает целая плеяда исследователей Тибета. В 1-ой половине XIX века – это англичане: Т. Маннинг, посетивший в 1811 г. Лхасу и Гьянцзе, и В. Муркрофт (W. Moorcroft), который, по некоторым сведениям, прожил в Лхасе 12 лет, Г. и Р. Стрэчи (H. and R. Strachey, 1846–1848); французские миссионеры-лазаристы Э. Гюк (E. Huc) и Ж. Габе (J. Gabet) (1844–1846), немецкие путешественники братья Герман, Адольф и Роберт Шлагинтвейт (1855–1857). Во 2-й половине XIX в., после того как Тибет (владения Далай-ламы) стал совершенно недоступным для европейцев, исследования велись в основном на территории Китая отдельными путешественниками, среди которых следует упомянуть американских геологов Р. Помпелли (R. Pumpelli) и А. Давида (1846), немецкого геолога Ф. Рихтгофена (1868–1872), венгра гр. Сечении (1877–1880), американского дипломата В. Рокхила (W. Rockhill) (1889, 1891), французов Г. Бонвало и Генриха Орлеанского (G. Bonvalot, Henry d’Orlean, 1889–1890), Ж. Дютрей де Ренса и Ф. Гренара (J.L. Dutreil de Rins, F. Grenard, 1892). В 1860-е – 1890-е гг. по инициативе Геодезической службы Индии (Great Trigonometrical Survey) в Тибет из Гималаев под видом паломников засылались специально обученные разведчики, так называемые «пандиты» (Наин Синг, Кишен Синг и др.), занимавшиеся маршрутной съёмкой и др. инструментальными наблюдениями. Их работа внесла большой вклад в картографию ЦА. Картами, составленными на основе съёмок «пандитов», пользовались и русские путешественники, в том числе Н.М. Пржевальский.

Три путешествия по Тибету (в 1893–1896, 1899–1901, и 1905–1908) совершил выдающийся шведский путешественник Свен Гедин (Sven Hedin, 1865–1952). Первые две экспедиции, принёсшие Гедину мировую славу, были осуществлены с территории русской Средней Азии при поддержке царского правительства. С. Гедин активно сотрудничал с РГО, неоднократно выступал в стенах Общества в Петербурге (Более подробно о С. Гедине и его контактах с Россией см.: А.И. Андреев. Русские письма из архива Свена Гедина в Стокгольме // Ариаварта (С.-Петербург). 1997 (1). С. 28-76).

В 1920-е гг. Музей естественной истории в Нью-Йорке организовал несколько экспедиций по ЦА (Северный Китай, Внутренняя Монголия, южная Гоби в пределах МНР), во главе с палеонтологом Роем Чэпменом Эндрюсом (Roy Chapman Andrews, 1884–1960). Полевыми геологическими и палеонтологическими исследованиями в Монголии занимались также сотрудники Эндрюса Ч.Р. Берки, Ф.К. Моррис и археолог Генри Осборн. Добытый этими исследователями материал имел большое научное значение. Труды экспедиций Р. Эндрюса были опубликованы в 1930-е гг. в 4-х томном издании в серии “Natural History of Central Asia”.

Две самые крупные экспедиции по ЦА в предвоенные годы, получившие большой резонанс в мировой прессе – это китайско-шведская экспедиция Свена Гедина (1926–1935) и Азиатская автомобильная экспедиция Андре Ситроена (1931–1932) при участии группы учёных (археологи, историки, геологи), кинематографистов и одного русского художника-эмигранта А.Е. Яковлева.

История исследования Центральной Азии.

Центра́льная Аз́ия (каз. Орталық Азия, туркм. Merkezi Aziýa, узб. Markaziy Osiyo, кирг. Борбор Азия, тадж. Осиёи Марказиӣ, перс. آسیای مرکزی‎, урду وسط ایشیا, кит. 中亚) — обширный, не имеющий выхода к океану регион Азии, включающий (не по географическому признаку) Узбекистан, Республика Тува, Туркменистан, Таджикистан, Кыргызстан, а также Казахстан. (Географически Казахстан располагается помимо Центральноазиатского региона (преимущественно южные области Казахстана) в восточноевропейской зоне (Атырауская, Западно-Казахстанская области, часть Актюбинской и Мангистауской областей), на Урале (частично Актюбинская и Костанайская области), Сибири (северные области Казахстана)).

По определению ЮНЕСКО, регион включает Монголию, Западный Китай, Пенджаб, Кашмир, северную Индию и северный Пакистан, северо-восточный Иран, Афганистан, районы азиатской России южнее таёжной зоны и пять бывших советских республик Средней Азии.

Существует и другой метод определения границ Центральной Азии — исходя из этнического состава населения (за основу берутся районы, населённые восточно-тюркскими народами, монголами и тибетцами). Сюда входят Синьцзян, тюркоязычные регионы юга Сибири, пять бывших советских среднеазиатских республик (хотя Таджикистан населён ираноязычными народами) и север Афганистана.

Впервые выделил Центральную Азию в качестве отдельного региона мира географ Александр Гумбольдт (1843).

Центральная Азия исторически всегда ассоциировалась с населяющими её просторы кочевыми народами и Великим шёлковым путём. Центральная Азия всегда выступала как место, где сходились люди, товары и идеи с разных концов Евразийского континента — Европы, Ближнего Востока, Южной и Восточной Азии.

Источник